Архив автора: raven000

«Для большинства россиян первые четыре недели воздушной войны, которую их страна ведет в Сирии, были не более чем высокотехнологичной видеоигрой. Государственное ТВ показывало как бы из кабины самолета, что бомбы точного наведения поражают цели, а сложная компьютерная графика имитировала, как районы, находящиеся в руках вооруженных формирований «Исламского государства» (запрещенного в РФ. — Прим. ред.), волшебным образом уменьшаются благодаря российским бомбежкам. А потом вмешалась реальность, и борт 9268 компании Metrojet рухнул с ясного неба над пустыней, разбрасывая по 20-мильному участку Синайского полуострова тела 224 туристов — российский средний класс — и членов экипажа. Это случилось вскоре после вылета с египетского курорта Шарм-эш-Шейх на Красном море», — пишет Оуэн Мэтьюз в Newsweek.

«До крушения борта 9268 месяц российских бомбежек в Сирии не приносил Кремлю ничего, кроме выгод. На родине рейтинг одобрения Путина подскочил до невиданных высот, достигнув 88% в октябрьском опросе, несмотря на то, что с января по сентябрь российский экспорт упал на 31,9%, а импорт — на 38,8%, и резервы Центрального банка сократились на 160 млн долларов, достигнув опасно низкого показателя в 350,5 млрд. На мировом уровне Путин воспользовался ситуацией, чтобы представить Россию незаменимой для Сирии державой, идущей путями, на которые Запад, по большей части, побоялся ступить, — говорится в статье. — А теперь кажется, что трагедия самолета Metrojet стала первым платежом по немалому счету, который России, возможно, придется оплатить за свое первое после развала Советского Союза вмешательство в ближневосточный конфликт».

«Путин — лидер, процветающий на политике страха, — отмечает Мэтьюз. — Он уже не раз прошел суровое испытание экстремизмом, и всякий раз отвечал насилием на насилие. Репутация Путина как жесткого и делового человека действия родилась после терактов 1999 года, когда в результате серии все еще не раскрытых взрывов московских многоквартирных домов погибли более 300 человек. Путин, тогдашний премьер-министром, распорядился о вторжении в мятежную республику Чечня, и в следующем году это сделало его президентом. Его первые годы у власти были отмечены неоднократными взрывами и другими вооруженными нападениями. Каждый из этих случаев укреплял, а не ослаблял положение нового президента».

«Аннексия Путиным украинского полуострова Крым (который, по мнению почти всего мира, юридически остается частью Украины) и поддержка, оказанная им повстанцам на востоке Украины, а также то, как дерзко он сейчас использует в Сирии российские самолеты, свидетельствуют: его мировоззрение осталось прежним. Он полагает, что кровопролитие может решить российские геополитические проблемы и повысить его популярность на родине. «Российский народ запугать вообще никогда никому не удавалось, — сказал Путин государственному телевидению через три дня после крушения самолета Metrojet. — Наша цель (…) и в Сирии, и где бы то ни было — борьба с терроризмом».

«Проблема в том, что, если будет доказана ответственность ИГИЛ за катастрофу с самолетом Metrojet, самой естественной реакцией со стороны Путина будет наращивание темпов его сирийской кампании — в качестве мести. И кремлевская воздушная кампания, которая проводится удаленно, как будто с помощью пульта управления, и похожа на видеоигру, рискует превратиться в опасную топь асимметричной войны против врага более многочисленного, безжалостного и искушенного в убийствах, чем даже чеченцы», — резюмирует Мэтьюз.